Архитектурное эсперанто Palladio

Библиография вокруг имени Палладио огромна: многотомные исследования, очерки, исторические документы, переписка, строительные расходные книги с подробной бухгалтерией, альбомы чертежей и беглых зарисовок, делающие честь коллекциям лучших кабинетов графики и музеев мира. Кто же был и каков был этот незаурядный человек? Почему именно его имя при несметном числе даровитых современников и потомков осталось в истории архитектуры как самое громкое, а его творчество больше и дольше всего влияло на ход развития мировой архитектуры как Европы, так и Нового Света?

Истоки

Было бы странно и несправедливо говорить, что до Палладио на архитектурном поле позднего Ренессанса была целина – как раз наоборот. За сто лет до него, с 20-х годов XV века и по вторую половину XVI на архитектурном поприще трудились в высшей мере величины неординарные. Начиная с Брунеллески с его гениальным конструктивным решением купола флорентийского дуомо Santa Maria del Fiore, обозначившим пути развития архитектурной мысли целого столетия. И потом – Леон Баттиста Альберти, предугадавший новую роль архитектуры как организующего начала для социальной и религиозной жизни современного ему общества. Его книга “De Re Aedificatoria” стала одной из первых попыток объединить и критически систематизировать античный римский опыт с возможностью его применения в новой ситуации. Именно трактат Альберти вместе с четырьмя книгами Витрувия и стали для Палладио ключевыми текстами в его архитектурном воспитании.

Рисунок Терм Диоклетиана, сделанный Палладио во время поездки в Рим

Следующим на пути освоения античной классики стал Браманте, работавший в Риме для папы Юлия II в 1499-1514 годах и имевший возможность непосредственно наблюдать и изучать “римские останки”, такие как Пантеон, Колизей, термы, руины патрицианских вилл в пригородах Вечного города. Именно Браманте впервые применил в своих проектах систему классических ордеров – сначала в небольшой церковке tempietto San Pietro in Montorio и в ватиканском дворике Belvedere, позднее – во Дворце правосудия и в соборе Святого Петра. Палладио в своем путешествии в Рим, кроме античных образцов, внимательно штудировал и Tempietto вместе с другими работами Браманте – о чем свидетельствуют его многочисленные зарисовки. Это вкратце то, что касается предшественников.

Andrea Palladio. Il mistero del volto. Загадка лица - постер выставки-исследования в Palladio Museum Виченцы об истинном портрете маэстро, 3 декабря -18 июня 2017

Становление

Фигура Палладио все же даже среди современников стоит особняком – начиная с происхождения, заканчивая способом освоения профессии архитектора. В отличие от всех вышеперечисленных персонажей, Палладио происходил не из центральной Италии – Тосканы или Лацио, как все его великие предшественники – а с Севера, из провинции Венето: родился он и прожил до шестнадцати лет в Падуе. Профессиональное крещение проходил не при боттеге живописца (как Браманте, Рафаэль, Джулио Романо) или скульптора (как Микеланджело и Сансовино), но при мастерской камнетеса tagliapietre в Виченце. И если бы не его счастливая встреча в середине 30-х годов с блестящим и образованнейшим персонажем своего времени, гуманистом, поэтом, знатоком античной культуры и папским дипломатом, дворянином из Виченцы Gian Giorgio Trissino, может так бы и остался Andrea di Pietro della Gondola всего лишь способным камнетесом, знающим как правильно монтировать замковые камни арок или собирать каменные надгробия. Даже само имя Palladio для любимого ученика было придумано изысканным Триссино, ставшим чем-то вроде аббата Фария для одаренного и подающего большие надежды молодого мастерового.

Фрагмент портрета Gian Giorgio Trissino авторства Vincenzo Catena. Достоверность его вызывает больше доверия, чем более поздние и не прижизненные портреты самого Палладио

Триссино сам был не без способностей дилетант в архитектуре – сохранились его руки рисунки реконструкции в классическом вкусе собственной городской резиденции и загородной виллы под Виченцей, где он запланировал комнаты различной величины согласно функции, подход, ставший позднее ключевым в палладианской планировочной системе. Триссино состоял в узком закрытом культурном кружке папы Леона X Медичи, был лично знаком с Рафаэлем и, конечно же, видел виллу Лоренцо Великолепного деи Медичи Pogio в Кайано, где впервые в Ренессансе архитектором Giuliano da Sangallo был применен фронтон античного tempio в резиденциальной архитектуре. Именно Триссино впервые в 40-е годы вывез своего протеже в Рим, который буквально перевернул мировоззрение молодого человека. Последствия такого непосредственного опыта, внимательное изучение вживую лучших античных образцов завершили становление Палладио как архитектора – после “римских каникул” произошло превращение даровитого каменщика в архитектора, что ясно видно по более зрелым рисункам и чертежам того периода. 

Архитектурные фантазии Палладио, вдохновленные римским Пантеоном. Рисунки для одной из Книг по архитектуре

В своих “Четырех Книгах об Архитектуре” спустя сорок лет после путешествия с Триссино, Палладио вспоминает, какой переворот сделало в его душе увиденное: “впечатление, значительно превосходящее то, что я предполагал” (“Quattro libri”, 1, стр.5). Триссино сыграл и еще одну важную роль в жизни мастера – что касается практической стороны вопроса – именно он рекомендовал Палладио в начале его карьеры патрициям Виченцы как грамотного и талантливого архитектора.

Почти все прочие великие мастера XV-XVII веков, как Браманте, Рафаэль, да Сангалло, Джулио Романо, Санмикели, Сансовино в той или иной мере обращались к системе классического ордера, применяя его часто без особого соблюдения пропорциональных канонов, как некий компромисс между теоретической частью Витрувия и практически обозреваемыми античными образцами. Это касалось как планиметрии, так и конструктивных частей, членений фасадов – и это роднит всех их с Палладио. Отличным же его от всех современных ему архитекторов (и начало этому в опыте 40-х годов) делает им же созданная жесткая и логичная схема пропорционирования: как в двух- так и в трехмерных системах. В планировочных и конструктивных решениях, в деталях фасадов, где шаг между колоннами был подчинен строгой формуле отношения ширины к высоте и разнился для ионического, дорического или коринфского ордеров – все шло именно от ордера. И везде Палладио был самым систематическим и рациональным. 

Quattro Libri di Architettura - Libro I - страница 36

В 50-60-е годы архитектор был буквально завален заказами вичентинской (и не только) знати, городского Совета, церкви. Чтобы управиться со всем этим он просто был вынужден свести все стилистическое, планировочное и декораторское разнообразие к определенному числу гибких и оптимальных схем, в чем он обошел на несколько веков своих современников, и что странным образом роднит его с днем сегодняшним. И в таком подходе, возможно, не последнюю роль сыграло происхождение Палладио из каменщиков – там всегда был строгий стандартизированный набор определенных форм камней для конкретных строительных узлов.

Basilica Palladiana, или Loggia della Ragione. Рисунок из "Четырех книг об Архитектуре", 1790, стр. 310 

Конкурс
Поворотным моментом в восходящей карьере Палладио стало участие в конкурсе на проект реконструкции Лоджии Совета – Loggia della Ragione – в Виченце. Ее историю, длиною в несколько веков, стоит рассказать отдельно.

После обрушения северо-восточного крыла постройки Средних веков и позже XV века (архитектор Tommaso Formenton), здание почти на долгих 50 лет осталось лежать в руинах – позором Городскому Совету и местному дворянству на центральнейшей piazza Erbe Виченцы. Войны и политические перипетии тех лет, переход из-под власти веронских Скалигеров под миланских герцогов Висконти, чтобы закончить потом под властью Венецианской республики – Serenissima. Все это не способствовало созидательным намерениям городского Совета. Наконец, только начиная с 1525 года, город озаботился благоустройством своей центральной площади. Следующие 20 лет над проектом реконструкции палаццо работали такие выдающиеся личности как Якопо Сансовино (1538), Себастиано Серлио (1538), Микеле Санмикели (1541) и, наконец, Джулио Романо (1542). Из всех этих предложений история сохранила только 8 очень профессиональных рабочих рисунков Джулио Романо. Но самым поразительным стал тот факт, что 5 марта 1546 года городской Совет принял предложение молодого (38 лет) и никому до того не известного архитектора Андреа Палладио, выполненный, кстати, по собственной инициативе – ему не предшествовал никакой заказ со стороны городских властей (!). 

Базилика сегодня - одна из главных архитектурных достопримечательностей Виченцы

Проект отличался от всего представленного прежде особой гибкостью схемы, что позволяло скрыть нерегулярность как планиметрии (трапеция в плане - ни одного прямого угла), так и фасадов будущего палаццо, и таким образом максимально сохранить уже существующее строение. Такая схема стала возможна благодаря применению особой конструкции serliana – сочетание широкой арки, опирающейся на прямоугольные основания с “открытым” пространством посередине, ширина которого могла варьироваться (и происходила от каменной готической полифоры). Эта конструкция позволяла создавать фасады, как бы поглощая нерегулярный шаг древнего строения.

Вид с галереи на колонны и Loggia del Capitanio авторства того же Палладио. Хорошо виден разный шаг между колоннами, умело скрывающий дефекты плана здания

Победа Палладио (99 голосов против 17) стала и победой его покровителя Триссино и всего его кружка с идеей обновления города renovatio urbis. Триссино сумел так подготовить местные умы, что перетянул на сторону своего одаренного протеже даже несогласных прежде сторонников именитого Джулио Романо – стоит сказать, что позднее большинство голосовавших дворян стали преданными заказчиками Палладио (как городские главы Valmarana и Chiericati). Архитектору сразу же было поручено изготовить деревянную модель фрагмента проекта для того, чтобы выставить ее на всенародное обсуждение (и это XVI век). И только спустя 3 года, в 1549 году, будучи уже для Виченцы “нашим Палладио”, он был официально объявлен руководителем реализации проекта, который стал делом всей его жизни. К тому моменту сам проект был значительно улучшен и пересмотрен архитектором после его поездок в Рим с Триссино. В новом варианте палаццо выглядел более цельным, лишенным влияния архитекторов-современников Палладио, как, например, Санмикели. Был более разнообразно обыгран фасад – внедрены так называемые oculi – круглые окошки, для игры света и тени, были применены овальные основания колонн для “младшего” ордера – чтобы визуально скрыть дефекты существующего строения, его нерегулярный шаг. В “Четырех книгах” Палладио с гордостью говорит о своей Базилике (названной так им же самим по аналогии с античными памятниками): 
“...ее можно сравнивать с античными зданиями и признать среди самых выдающихся и красивых сооружений от античности и до сего дня, как по грандиозности своих размеров, по украшению, так и по существу своему – то есть материалу – который целиком живой и прочнейший камень”. 
Полностью Palazzo della Ragione, названный Basilica, был закончен лишь спустя 30 лет по смерти архитектора, в 1614 году.  

Церковь San Giorgio Maggiore в Венеции. Один из двух памятников архитектуры, созданных Палладио для Serenissima

Архитектор для всех

Расцвет агрикультуры в мирное время и обогащение местных помещиков-латифундистов, возникшая мода на villeggiatura – жизнь в деревне, от слова вилла – стали еще одним фактором в невероятной популярности Палладио как архитектора загородного поместья. Его репутация в 50-60-е годы так высока, что от заказов нет отбоя. И это наряду с проектами городских палаццо, мостов, церквей (только лишь две для Венеции – Redentore на Джудекке и San Giorgio Maggiore на одноименном острове в лагуне), параллельно с продолжающимся строительством Базилики в Виченце, проходившим не без проблем. Архитектурная плодовитость Палладио удивляла даже современников, привыкших к разнообразным и универсальным талантам – плоду Ренессанса. 

Одна из самых известных на реке Брента вилла Foscari, называемая Malcontenta

Особенностью архитектора стало в его проектах то, что он сумел удовлетворить требованиям как высокой и богатейшей венецианской знати (как Pisani и Valmarana), так и “среднего звена” (как Gazzotto и Saraceno), при этом нисколько не умаляя архитектурных достоинств проекта, идеально адаптируя их к богатству и социальному положению заказчика. Это удавалось ему и за счет рационального использования материалов – где средств недоставало для камня, применял кирпич, упрощал ордера, уменьшал объем декора. Он же впервые пересмотрел сам подход к проекту загородной виллы, объединив в единый стилистический комплекс все многочисленные постройки: флигеля, кухни, фермы и прочее. Прекрасным памятником великому труженику Палладио останется не один десяток ни разу не повторяющихся вилл вдоль реки Брента, между венецианской лагуной и его родной Падуей.

Архитектурный каприз Каналетто на тему архитектуры Палладио. Репродукция картины из Пармской национальной галереи 

“Я памятник себе воздвиг…”

Универсальной “иконой”, виллой всех вилл в палладианской историографии можно назвать “Ротонду” под Виченцей, построенную около1556 года для каноника на пенсии Almerigo Capra из богатого рода маркизов. Rotonda – это не вилла-ферма, как прочие его проекты, но вилла-темпио, вилла-храм. Абстракция архитектурного гения на классические античные темы, вершина гармонии и концентрат всех архитектурных идеалов Палладио. Компактный объем - куб и сфера - как идеальное сочленение базовых фигур платоновского универсума. Ротонда - любимая игрушка Архитектора, оставленная им для потомков на небольшом холме в окрестностях Виченцы и уже 450 лет смотрящая на мир всеми своими четырьмя фасадами.

…«Ротонда» - не столько дом, сколько некая театральная сцена. Театральность в высшей мере присуща этой эстетике … Вилла «Ротонда» - не просто театральная сцена, но четыре одинаковые сцены, обращенные на разные стороны света, к любым ветрам, ко всем временам года. Как говорил сам архитектор, он не мог выбрать, какой пейзаж красивее, оттого и соорудил четыре равных входа со всех сторон».  Петр Вайль «Гений места»    

Купол Ротонды, напоминающий скорее храмовый, если бы не мифологические сюжеты росписей и скульптур

Quattro Libri

“Четыре книги” Палладио, впервые изданные в Венеции в 1570 году – еще одно свидетельство незаурядности их автора и самый значительный и систематический труд такого типа на тот момент истории. Архитектор, не без литературного дарования, в простых формулировках и ясным языком сумел подытожить свой опыт и труд всей жизни. За 10 лет до смерти он подарил миру некое духовное завещание, где изложил с ясной логикой формулы для ордеров, размеров помещений, лестниц, деталей и декоров, показал (впервые в истории) ретроспективу с рисунками и чертежами основных своих проектов (во Второй и Третьей книгах) с указанием размеров и подробной экспликацией. Можно с уверенностью сказать, что именно “Четыре книги” стали той “последней точкой”, которая определила невероятную посмертную популярность идей Палладио и их влияние в целом на развитие архитектуры на несколько столетий вперед.

Талант и труд, систематическое образование (или самообразование), удачное стечение обстоятельств – в нужном месте, в нужное время, поддержка сильных мира сего (как Триссино), невероятная работоспособность и архитектурная всеядность - это, или сумма всего перечисленного, сделали из Палладио икону классической архитектуры на многие века.  Единственный в истории, чьим именем назван архитектурный стиль. А идеи его пережили и барокко, и неоготические, и современные веяния, и до сих пор охотно цитируемы и копируемы в неоэклектической и классицизирующей архитектуре.

Памятник архитектору в Виченце под Базиликой, его любимым детищем

В статье использованы материалы юбилейной выставки Palladio 500 (Виченца,  20 сентября 2008 - 06 января 2009), выставки Andrea Palladio. Il mistero del volto (Palladio Museum, Виченца, 3 декабря 2016 - 4 июня 2017). Цитата Петра Вайля по книге "Гений места", изд. "Независимая газета", 2001.  Литография Palladio печатни Molin Vecio. Иллюстрации и фото из открытого доступа, Anna Kolomiyets.

Понравилось, поделитесь